|
|
По утрам на нашей острой крыше
Мягкий говор серых голубей.
Птицы любят забираться выше,
Где теплей и небо голубей.
В это небо отворю окошко,--
Штрих к портрету дома моего,--
И в окошко подымлю немножко,
Думая о бренности всего.
Февраля пронзительные сини
В мягкой пене тучных облаков
Мне напомнят небо над Россией,
Что осталась где-то далеко.
А куда мне от России деться?
Сквозь коросту быстротечных дней
Проступает синева из детства,
Что осталась, как и прежде, с ней.
В ней они, заснеженные дали
Вот таких холодных, ясных дней,
Тех, где мы, смеясь, на санках мчали
В жизни той, что ярче и родней.
Память там, и я как прежде помню
Дай вам бог, чтоб не забыли вы
Острый вдох щемящего восторга
От февральской звонкой синевы.
* * *
Не боюсь, что усмехнется кто-то
Или скажет "Выспренная чушь!"
Им -- своё
Сосиски, дом, работа,
Том "сто пять" в реестре мертвых душ.
|
|